Неточные совпадения
— Нет, я уже не земский деятель. Я со всеми разбранился и не езжу больше на
собрания, — сказал он,
обращаясь к Облонскому.
— Недавно в таком же вот
собрании встретил Струве, — снова
обратился Тагильский
к Самгину. — Этот, сообразно своей натуре, продолжает быть слепым, как сыч днем. Осведомился у меня: как мыслю? Я сказал: «Если б можно было выкупать идеи, как лошадей, которые гуляли в — барском овсе, я бы дал вам по пятачку за те мои идеи, которыми воспользовался сборник “Вехи”».
— Да, да… Я понимаю, что вы заняты, у вас дела. Но ведь молодым людям отдых необходим. Не правда ли? — спрашивала Хиония Алексеевна,
обращаясь к Марье Степановне. — Только я не советую вам записываться в Благородное
собрание: скучища смертная и сплетни, а у нас, в Общественном клубе, вы встретите целый букет красавиц. В нем недостает только Nadine… Ваши таланты, Nadine…
Теперь я
к вам
обращаюсь с просьбой: сделайте мне одолжение — пришлите на время портреты, нарисованные покойным Николаем. Я недолго задержу их и с благодарностью возвращу их вам сохранно… Позвольте надеяться, что вы… исполните мою просьбу… Мне хотелось бы скорей получить портреты… [Пущин хотел иметь снимки с этих портретов для своего
собрания рисунков по истории декабристов.]
Философ уселся вместе с другими в обширный кружок на вольном воздухе перед порогом кухни. Скоро баба в красном очипке высунулась из дверей, держа в обеих руках горячий горшок с галушками, и поставила его посреди готовившихся ужинать. Каждый вынул из кармана своего деревянную ложку, иные, за неимением, деревянную спичку. Как только уста стали двигаться немного медленнее и волчий голод всего этого
собрания немного утишился, многие начали разговаривать. Разговор, натурально, должен был
обратиться к умершей.
Сначала я
обратился к Тимьянскому с просьбой научить меня производству этого дела; но он не согласился открыть мне секрета, говоря, что тогда откроет его, когда сделает значительное
собрание, а только показал мне несколько экземпляров высушенных бабочек и насекомых.
Полояров распоряжался кассой и вообще был главным администратором коммуны. Раз в месяц он обязан был в общем
собрании представлять членам-общежителям отчет во всех приходах и по всем расходам, употребленным на общие нужды. Потому у Ардальона чаще и больше, чем у других, водились деньги. В крайнем же случае он всегда
обращался либо
к Сусанне, либо
к князю Сапово-Неплохово с просьбой дать в долг на имя коммуны, и конечно, никогда почти не получал отказа: делал долг ведь не Ардальон, а коммуна!
— Вот, Владимир Николаевич, подействуйте хоть вы на Варвару Васильевну, — с улыбкой
обратился Будиновский
к Токареву. — Весною на земском
собрании мы единогласно постановили выразить Варваре Васильевне благодарность за ее сердечное и добросовестное отношение
к больным в нашей больнице. Послали ей соответственную бумагу, а она в ответ подала мне заявление, что не нуждается в нашей благодарности… Ну как можно это делать?
Предлагался в князья Болгарии Алеко-паша, и уже, как последний исход,
обратились к Блистательной Порте с предложением, что народное
собрание изберет князем Болгарии турецкого султана под условием, что он присоединит Македонию
к болгарскому княжеству, под общею властью назначенного ими наместника.
Кто из вас сохраняет еще любовь
к бедной родине нашей, —
обратилась она ко всему
собранию, возвышая голос и окидывая всех вызывающим взглядом.
«Помни, что дозволение свободно
обращаться с собой порождает пренебрежение; берегись этого. Приучайся
к естественной вежливости, избегая людей, любящих блистать остроумием, по большей части это люди извращенных нравов. Будь сурова с мужчинами и говори с ними немного, а когда они станут с тобой заговаривать, отвечай на похвалы их скромным молчанием… Когда будешь в придворных
собраниях и если случится, что тебя обступят старики, показывай вид, что хочешь поцеловать у них руку, но своей не давай».
Кто из вас сохраняет еще любовь
к бедной родине нашей, —
обратилась она ко всему
собранию, возвышая голос и окидывая всех вызывающим взглядом, — допытайте этого неверного раба острием меча вашего и вышвырните им из него змею — душу его, а то яд ее привьется и
к вам.